Воображаемые друзья: Китай не готов к экономическим потерям ради союзничества с Россией - «Политика»

Китай продолжает сохранять нейтралитет в контексте российского вторжения в Украину и даже подписывает ничем его не обязывающие договоры о дружбе с Россией — например, вместе с Путиным осуждает расширение НАТО. Но экономическая политика для Китая приоритетнее внешней, некоторые китайские компании — такие как платежная система UnionPay — уже ушли из России, а эксперты уверены: между дипломатической поддержкой России и экономическими потерями Пекин выбирает, не задумываясь.

• Нейтралитет с фигой в кармане

• Не только ресурсы

• Главный приоритет Китая — сам Китай

Нейтралитет с фигой в кармане

После того как Запад ответил на вторжение в Украину жесткими санкциями, роль Китая, осторожно сохраняющего нейтралитет, сильно возросла. В середине марта дипломаты и лично президент США провели ряд встреч и переговоров с китайскими коллегами — убедиться, что военной поддержки российской агрессии с востока не последует. Переговоры как минимум не провалились: об отсутствии таких договоренностей заявили и Москва, и Пекин.

Официальную позицию Китая хорошо демонстрируют его голоса на Генеральной Ассамблее и в Совете Безопасности ООН. Китай воздержался и от голосования за осуждение российского вторжения в Украину 2 марта, и от голосования о гуманитарных последствиях российского вторжения 24 марта, — не осудив напрямую Россию, но и не высказав прямой поддержки.

Китай, безусловно, видит в России важного стратегического партнера и стремится активно показать это Москве. Еще в 2019 году Си Цзиньпин нескромно заявил, что Владимир Путин — его самый близкий друг, а Россия — самая посещаемая страна. А 4 февраля, во время посещения Путиным Олимпийских игр, Россия и Китай торжественно подписали совместное заявление о «международных отношениях, вступающих в новую эпоху, и глобальном устойчивом развитии». Самое важное в нем — совместное осуждение расширения НАТО, которое якобы живет «идеологизированными представлениями холодной войны» и подвергает опасности стабильность в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

У этого есть объективные причины. Во-первых, Россия до сих пор — один из двух крупнейших поставщиков нефти в КНР, а нефть для Китая — критически важный ресурс. Его потребление подталкивается огромным потребительским спросом и крупнейшим в мире нефтеперерабатывающим сектором. Быстро переориентироваться на другие ресурсы или поставщиков нефти невозможно, поэтому сохранение российских поставок для Китая сейчас очень важно.

То же касается и российского газа. Россия — третий по размеру поставщик, и сотрудничество в этой области продолжает развиваться с каждый годом. Например, 4 февраля Газпром подписал очередной четвертьвековой контракт поставки газа в Китай, который повышает объемы экспорта почти на 25%.

Не только ресурсы

Стратегическая роль России в китайской внешней политике не ограничивается энергетической безопасностью. Как можно заметить из совместного заявления, Китай видит Россию как партнера в соперничестве с «коллективным Западом», в том числе — военном. Еще до этого, в ноябре 2021 года, министры обороны двух стран утвердили новую дорожную карту военного сотрудничества до 2025 года.

Россия — единственный военный и стратегический партнер КНР, отмечает Джуд Бланшетт, специалист по Китаю Центра стратегических и международных исследований. Несмотря на войну в Украине, «базовая формула стратегического партнерства России и Китая» остается прежней, говорит он.

Более того, с этой точки зрения война в Украине могла бы привести к еще большему сближению двух стран. Китай может видеть действия России как противостояние расширяющемуся влиянию США и их союзников — а эта цель в глазах Пекина, безусловно, благородна.

При этом важно понимать: это сотрудничество не безгранично и тем более не абсолютно. Москва и Пекин, хоть и близки, полноценными союзниками не являются, пишет Фу Ин, китайская дипломатка и бывшая вице-министр иностранных дел КНР. Она отмечает, что у двух стран принципиально различаются подходы к дипломатии и внешней политике в целом. Если Китай предпочитает осторожную, «реактивную» внешнюю политику, то Россия часто выбирает «неожиданные политические маневры».

Фу Ин считает, что Россия как партнер важна для Китая не столько сама по себе, сколько как одна из вершин треугольных отношений с США. Безусловно, российско-китайские отношения крепче и благополучнее китайско-американских, но это делает их не приоритетом, а скорее моделью или примером. Такая позиция намекает: Китай совсем не обязательно готов рисковать отношениями с одним партнером ради другого. Тем более что отношения России и Китая, несмотря на растущее экономическое сотрудничество, остаются очень неравными. Если для России Китай — крупнейший торговый партнер, и в условиях санкций его значимость только увеличивается, то на долю России во внешнем обороте Китая приходится значительно меньше — 2,7% против 19%.

Такой дисбаланс в отношениях, скорее всего, будет сохраняться или даже разрастаться и в будущем. Западные санкции против России бьют как по экспорту, так и по импорту, создавая массивные пустоты, которые может заполнить Китай. Так, например, потеря западных рынков сбыта может вынудить российских производителей поставлять зерно в Китай по сниженным ценам. Неизбежно вырастет в России и спрос на высокотехнологичные товары, такие как полупроводники, до войны поставлявшиеся с Тайваня. Это создаст новый потенциальный рынок для Китайских компаний, которые пока на этот сегмент выходить не рисковали.

Вместе с тем доля США в торговле Китая в пять раз выше, и это не считая других западных и азиатских партнеров. Такая глубокая экономическая интеграция с Западом логично ставит китайскую экономику в более уязвимую позицию перед экономическими санкциями, и китайский рынок очень ярко это демонстрирует.

А такие санкции в теории возможны — прибегать к «кнуту» в переговорах с Китаем США и Европа сейчас не стесняются. На протяжении всей войны американские дипломаты регулярно проводили с китайскими коллегами встречи и переговоры, зачастую описывая их как «длительные и тяжелые». Официальной целью таких переговоров является пресечение всяческих попыток Китая помочь России, а главным аргументом в них выступают санкции. Так, Венди Шерман, заместительница госсекретаря США, 6 апреля предположила, что санкции, наложенные на Россию, должны продемонстрировать Китаю, какие последствия могут ожидать его в случае поддержки Москвы. «Думаю, это помогает президенту Си хорошо понять, что его ждет, если он все-таки решится по-настоящему поддержать Путина», — заявила она.

Такие же процессы происходят и в сино-европейских отношениях: на ежегодном саммите ЕС-Китай, состоявшемся 1 апреля, война в Украине была главным предметом разговора, и европейские лидеры прямо выразили желание предотвратить сотрудничество Китая и РФ. Европейский кнут, впрочем, несколько мягче — Европа старается не угрожать санкциями напрямую, а скорее обращает внимание на репутационные и косвенные экономические риски, которые несет для Китая сотрудничество с Россией.

Главный приоритет Китая — сам Китай

Вне зависимости от политики властей китайский рынок подобные угрозы воспринимает всерьез.

13 марта несколько западных СМИ сообщили, что российские власти запросили у Пекина военную и экономическую помощь — а это почти наверняка, согласно предупреждениям западных политиков, привело бы к экономическим мерам против Китая.

На следующий день китайский рынок акций потерпел крупнейший крах с 2008 года и с тех пор продолжает оставаться нестабильным. Пекин среагировал очень быстро, объявив инвесторам, что планирует масштабную программу поддержки рынка и что экономическое благополучие Китая в приоритете над внешнеполитическими событиями. После этого ряд китайских политиков заявил об исключительно конструктивной роли Китая в конфликте — и это ярко показывает приоритеты китайской администрации.

Например, полномочный посол КНР в Украине Фань Сяньжун заверил, что Китай никогда не будет нападать на Украину и поставит ей гуманитарную помощь. А 15 марта министр иностранных дел Ван И в разговоре с испанским коллегой заявил, что Китай не является стороной конфликта, уважает суверенитет и территориальную целостность всех стран, а также не хочет, чтобы его затронули санкции. На все эти заявления рынок отреагировал положительно и немного отскочил обратно.

Но, возможно, одних заявлений о нейтралитете для сохранения стабильности на рынке надолго может не хватить. Так, за последний месяц Китай столкнулся с крупнейшим оттоком капитала за все время — $17,5 млрд. Мартин Корземпа, старший научный сотрудник Института мировой экономики Петерсона, отмечает, что это в значительной степени связано с войной в Украине: «Двусмысленная, склоняющаяся в сторону России позиция Китая по украинскому конфликту вызывает опасения по поводу санкций, что создает некоторую нервозность».

На этом фоне некоторые китайские корпорации стали проявлять осторожность в ведении бизнеса с Россией — так, от проектов в России недавно отказалась китайская платежная система UnionPay, которую крупные российские банки рассматривали как альтернативу ушедшим Visa и Mastercard. Из-за риска вторичных санкций компания боится сотрудничать с попавшими под санкции российскими банками.

Посол КНР заявил, что Китай поставит Украине гуманитарную помощь и никогда не будет нападать на Украину

Ряд западных экспертов считают, что Китай не откажется от сотрудничества с Россией совсем и тем более не присоединится к экономическим мерам, но исходить будет из возможностей, оставленных западными санкциями. Главным приоритетом Китая остается сам Китай, уверены они.

«Скорее всего, Китай будет поддерживать Россию финансово и в торговле, но ровно настолько, насколько позволят западные санкции, — считает Марк Вильямс, главный экономист по Азии в исследовательской фирме Capital Economics. — Крупный бизнес и правительство не станут рисковать дальнейшим ухудшением отношений с Западом».

Раздел мнений внутри самого Китая касательно войны тоже остается нейтральным — нельзя сказать, что медиа или публичные лица единогласно высказываются в поддержку России.

«Мы всегда склонялись в сторону России, но должен быть какой-то предел, — отмечает в интервью Financial Times Чжан Гуйхун, профессор международных отношений Фуданьского университета. — В международных отношениях есть два законных повода использовать военную силу: мандат совета безопасности ООН или самозащита. Несмотря на то что Россия ощущала опасность, например, исходящую от расширения НАТО, эта опасность — потенциальная, а не прямая, и не дает повода для самозащиты».

Отдельно бросается в глаза выступление Ху Вэя, вице-председателя центра исследования государственной политики при Бюро советников Госсовета КНР: он призвал прекратить всяческую поддержку России из-за военного вторжения в Украину. Отдаление от Путина и отказ от нейтралитета в этом случае помогли бы Китаю значительно улучшить отношения с западными партнерами, считает Ху Вэй.

Таких мнений не большинство: когда речь заходит об идеологической оценке конфликта, многие мейнстримные медиа и публицисты в той или иной мере оправдывают действия России, в основном смещая вину за происходящее на НАТО. Однако превалирующий подход — сдержанный и китаецентричный. Основным посылом остается конструктивная, нейтральная и открытая роль Китая, необходимость поддержки мирных переговоров и международного сотрудничества.

События последнего месяца для Китая стали одновременно и тестом на подготовленность внешней политики к шокам, и возможностью. «Треугольник отношений» Китай-Россия-Запад, о котором писала Фу Ин, уже долго не будет прежним. И поскольку отдавать приоритет одной из сторон Китай, кажется, не собирается, свои позиции он может укрепить на обеих.