Женщины из семьи Царнаевых рассказывают историю Чечни - «Иностранная пресса»

Юлия Иоффе | The New Republic

Если вы хотите понять их родину, присмотритесь не к самим подозреваемым в бостонском теракте, а к их тете и матери, советует обозреватель New Republic Юлия Иоффе.

"Три женщины сыграли важную роль в жизни Тамерлана Царнаева (или пять, если считать его сестер), и каждая из них - окно в культуру, за которую он, по-видимому, цепко держался в последние годы своей жизни", - говорится в статье.

Первая женщина - тетя. "Марет Царнаева, чеченка-беженка из Киргизии, ныне проживающая в Торонто, куда она попала через США", - характеризует ее автор. На пресс-конференции в день, когда шла охота за Джохаром Царнаевым, Марет "выступила великолепно", держалась "нахально и напористо", по ощущениям Иоффе. Марет требовала: пусть ФБР докажет ей, что ее племянники виновны в теракте.

"Марет - это старая Чечня: секулярная, советская, отрезанная от своих корней, параноидальная и скептическая из-за познаний о том, что правительство может сделать со своими подданными, - познаний, приобретенных в муках и на личном опыте", - пишет автор. На пресс-конференции Марет сказала, что на родине была юристом. "На самом деле это значит: государственный обвинитель, один из ключевых участников судебной системы, которая на практике была политической дубинкой", - говорится в статье. Что касается ислама, то автор предполагает: для Марет, получившей советское воспитание, ислам - лишь "комплекс симпатичных традиций и праздников".

Вторая женщина - Зубейдат Царнаева, жена брата Марет, мать Тамерлана и Джохара. На фото, сделанном в конце 1980-х, Зубейдат модно одета и причесана, ее волосы не закрыты. На недавней пресс-конференции в Махачкале она предстала в хиджабе и одежде с длинным рукавом. Зубейдат пришла к исламу не в том смысле, в каком понимает его Марет. "Зубейдат - новая Чечня и новый Дагестан", - считает автор.

Зубейдат публично заявила, что Америка отняла у нее сыновей, уверяла: если бы не эмиграция, все было бы в порядке.

Иоффе комментирует: "В новой Чечне и в новом Дагестане это весьма маловероятно". Пока Царнаевы жили в Киргизии и США, регион совершил поворот к насилию. Ныне Рамзан Кадыров (лидер, которого обвиняют в "гротесковых нарушениях прав человека", по выражению Иоффе) "ведет Чечню по пути нарастающей исламизации".

Еще раньше этот регион стал "источником уникального вида терроризма - себя подрывали женщины-смертницы", сообщает автор. По оценкам экспертов, женщины совершают до 40% терактов смертников в регионе. В России их прозвали "черными вдовами".

"Женщины выполняют функцию "клея" в террористической ячейке", - говорит научный сотрудник Миа Блум (Penn State?s International Center for the Study of Terrorism, США), характеризуя роль женщин в различных исламистских движениях. "Их задача - добиться, чтобы мужчины не охладевали к идеям". По оценкам Блум, в зонах конфликтов "матери передают детям определенную идеологию или мировоззрение". Иоффе комментирует: "Чеченские и дагестанские женщины зашли еще дальше - пошли воевать сами".

И все же Иоффе не ожидает, что Зубейдат Царнаева взорвет себя: "В Чечне и Дагестане матери обычно так не поступают".

Третья женщина - Кэтрин Расселл, жена Тамерлана. Она приняла ислам и, как говорят, после свадьбы стала более религиозной и отдалилась от своей родни. "По свидетельству ее друзей, муж часто обходился с ней грубо - называл ее "проституткой" и швырял в нее мебелью. Это, увы, тоже обычное явление для данной культуры", - пишет Иоффе.

Но, в отличие от "черных вдов", Зубейдат и Марет, Кэтрин - американка. Она не пошла мстить за Тамерлана даже словесным оружием, а наоборот, дистанцировалась от мужа. По предположениям Иоффе, теракт, устроенный Тамерланом, пристыдил и напугал Кэтрин. Кэтрин заявила, что ничего не знала, и отказалась забирать тело мужа. "Но, будь Тамерлан радикалом в Дагестане, его поступок, возможно, принес бы ей определенный почет с уклоном в скорбь", - говорится в статье.