В заложниках у Мюнхгаузена. Тысяча жизней Светланы Богачевой - «Общество»
В начале сентября стендап-комик Таня Щукина была в полном отчаянии: ей пришлось покинуть Россию из-за преследования ФСБ, ее бабушка внезапно скончалась, ее лучшая подруга Светлана умирала от рака, деньги были на исходе. И вдруг 11 сентября мир Тани перевернулся: она обнаружила, что большинство
В начале сентября стендап-комик Таня Щукина была в полном отчаянии: ей пришлось покинуть Россию из-за преследования ФСБ, ее бабушка внезапно скончалась, ее лучшая подруга Светлана умирала от рака, деньги были на исходе. И вдруг 11 сентября мир Тани перевернулся: она обнаружила, что большинство событий в ее жизни в последние месяцы были мистификацией Светланы Богачевой, которая постоянно общалась с Таней от лица разных персонажей. Она соврала о раке, сымитировала преследование ФСБ, ограбила (и, по мнению Тани, могла сама и убить) Танину бабушку, сняла со счета сотни тысяч рублей. Как выяснилось позже, Богачева, вероятно, страдающая синдромом Мюнхгаузена, многие годы обманывала людей по всей России. Таня надеется отправить Богачеву за решетку, сама же Светлана просит о психиатрической помощи.
Содержание
Часть 1. Школа и институт
Часть 2. Светлана решает умереть
Часть 3. Таня, начало
Часть 4. Таня, дружба и рак
Часть 5. ФСБ и эмиграция
Часть 6. Бабушка
Часть 7. Разоблачение
Часть 8. Как она это делала
Часть 9. Тот самый Мюнхгаузен
Иллюстрации к тексту созданы нейросетью Midjourney
Часть 1. Школа и институт
Придумывать истории и персонажей Светлана начала еще в детстве. По ее словам, эта ее склонность развивалась постепенно. У Светланы была школьная подруга Катя, они общались с младших классов. Истории сначала были безобидными, потом она стала говорить, что серьезно болеет. Подруга ей верила. По словам Екатерины (в 2017 году она опубликовала на своей странице в соцсети Вконтакте пост о Светлане), она считала ее лучшей подругой:
«Периодически она рассказывала забавные фантастические истории „из своей жизни“, но особо они не смущали.
Мы дружили все школьные годы, потом поступили в разные институты, но по-прежнему часто общались. Удивительные истории Светлана продолжала рассказывать, но они становились все более зловещими. На первом курсе института Светлана рассказывала, что ее отец окончательно сошел с ума, избивает бабушку, изнасиловал Светлану (все было жутко и в подробностях), что Светлана лишает его дееспособности, оформляет опекунство над ним. Далее она рассказывает, как помещает его в больницу для умалишенных, где он впоследствии умирает. Забегая вперед, я хочу сказать, что ее отец на настоящий момент жив, здоров и дееспособен».
Екатерина также писала, что отношения Светланы с молодыми людьми «всегда напоминали действия из фильма или сериала», однако вживую никто из близких Светланы их не видел.
«Ближе к окончанию института Светлана стала периодически занимать деньги на свое лечение, рассказывая про рак, химиотерапию. По ее словам, мать от нее отмахнулась со словами „зае…ла ты меня со своими проблемами“ и по суду выписала из квартиры, но разрешила пока жить там. Ей давали взаймы на лечение, в частности, моя мама и родители наших общих друзей из школы. Все крайне сочувствовали бедной девушке и осуждали поведение ее матери».
Чтобы люди верили в ее болезни и травмы, Светлана регулярно занималась членовредительством, рассказывая о нападениях и кражах. При этом она сама себя избивала, резала запястья и просила денег, потому что «всё украли».
Еще одним способом привлечь внимание и вызвать сочувствие были рассказы о смерти близких людей. По словам Светланы, в тот период (2014–2015) у нее умерли двоюродная сестра, ее дочь, институтский друг.
Иллюстрация сделана нейросетью Midijourney
Сама Светлана рассказала The Insider, что именно в общении с Екатериной у нее начала проявляться склонность придумывать несуществующие подробности своей жизни. Потом просто историй стало недостаточно, и Светлана стала завоевывать внимание людей подарками:
«Я начинала завираться, придумывать сказки, что я чем-то страшным болею. Чего там только не было за эти двадцать лет общения. Тогда появилась потребность дарить несоразмерно дорогие подарки людям (коллекционную гитару знакомому, машину — брату), поочередно перезанимая деньги у других людей».
Когда Света закончила институт, Кате она говорила, что стала сильнее и чаще болеть, ей постоянно нужны были деньги на дорогие аппараты, консультации и лекарства. Суммы долгов стали достигать полумиллиона рублей.
Тогда, в 2017 году, Светлана работала в больнице города Иванова реаниматологом. Долги она отдавала, когда выходила на работу. А потом брала новые.
Часть 2. Светлана решает умереть
Люди, которые готовы были еще давать Светлане в долг, в Иванове закончились.
«В какой-то момент мои долги накопились до космических масштабов, и я вообще не понимала, что делать. Я набрала кредитов. Поэтому я решила „как бы умереть”».
Иллюстрация сделана нейросетью Midijourney
По словам Светланы, это был жест отчаянья. Она позвонила на работу и сказала, что Светлана Богачева умерла. Она осознавала, что обман быстро раскроется.
«Эти процессы в голове существовали одновременно и параллельно: в один момент были нормальная часть сознания, в которой я могла понимать, что это все чушь собачья и ничем хорошим она не кончится, и импульсивная часть, которую не получается контролировать».
Иваново — маленький город, ее знакомые быстро выяснили, что свою смерть Светлана инсценировала. Ее видели в городе, и она вела себя как ни в чем не бывало.
После неудавшейся инсценировки собственной смерти Светлана решила уехать в Кавалерово, на Дальний Восток. Она просто нашла максимально отдаленную от Иванова точку на карте и поехала туда. В Кавалерове у нее никого не было.
Светлана устроилась на работу в местную больницу, где была нехватка врачей.
«Там стало еще хуже. Я продолжила делать то же самое — кому-то какие-то путевки покупала, какие-то сказки плела. По итогу на меня завели целое уголовное дело о мошенничестве. Это крошечное поселение, там все друг друга знают, так что долго обманывать людей не получилось бы».
То уголовное дело, по словам Светланы, закрыли в связи с деятельным раскаянием. Она уехала в соседний город Арсеньев, снова устроилась на работу, и все заработанные деньги якобы отдавала людям, которым была должна, — всего около 200 тысяч рублей.
В Арсеньеве у Светланы все было достаточно хорошо, ей удалось выстроить нормальные отношения с людьми и перестать (на целый год — с 2018 по 2019) брать деньги в долг.
«В тот момент, когда я поняла, что все это опять начнется, я оттуда уехала, чтобы оставить о себе нормальные воспоминания. Я уехала в Санкт-Петербург».
Часть 3. Таня, начало
В Петербурге Светлана устроилась врачом в детскую больницу № 17. Параллельно она занималась изучением расстройств недоношенных детей, искала человека, который помог бы ей сделать ролик на эту тему, и встретила Таню. Таня занимается стендапом. На момент знакомства со Светланой ей было 20 лет:
«Я к ней сразу привязалась. У меня вообще есть какая-то потребность в заботе, и на этом мы сошлись. И я начала вот этими своими манипулятивными способами выклянчивать у нее заботу — рассказывать фантастические истории о том, как у меня умерли то муж, то братья».
По словам Тани, Светлана написала ей на рабочую почту. Она сказала, что была у нее на выступлениях и знает, что она пишет сценарии для YouTube-каналов, видела ее портфолио. Ей нужно было видео для больницы: надо было написать текст о проблемах недоношенных новорожденных.
«Она назначила мне встречу, мы встретились, поговорили, все было прекрасно, она оплатила мне аванс в 100 тысяч рублей. Никаких вопросов по поводу манипуляций к ней у меня не было, мы прекрасно обращались», — рассказывает Таня.
Она вспоминает, что Светлана постоянно затягивала процесс производства видео, что-то все время добавляла. Тане казалось, что человек просто увлечен своим делом.
Так три-четыре месяца они встречались исключительно по рабочим вопросам. Но однажды рыдающая Светлана позвонила Тане в нерабочее время, извинялась и говорила, что ей не к кому больше обратиться.
«Она сказала, что у нее повесился муж и ей очень плохо, она не знает, как жить дальше. Я ее начала утешать и говорила, что главное — не оставаться одной. Я спрашивала, есть ли с ней кто-то и звонила ли она психотерапевту, а она сказала, что нет».
Таня предложила свою помощь и приехала к ней. Светлана рыдала и рассказывала про аварию: якобы ее муж был за рулем, на заднем сидении была их трехлетняя дочка, а сама Светлана была на девятом месяце беременности. Она сказала, что в них врезался дальнобойщик, который уснул за рулем, дочка сразу погибла и ребенок в утробе тоже погиб. Муж особо не пострадал, не смог себе этого простить и повесился.
«В это невозможно было не поверить. Весь антураж квартиры был таким, что сомнения не закрадывались: детские рисунки, фотография девочки в рамке на прикроватном столике».
Уже потом, когда обман Светланы был раскрыт, Таня выяснила, что на фотографии сама Светлана в детстве, а рисунки она брала с работы.
«Я ей верила. Она в очень красочных подробностях рассказывала, что было и как, как она почувствовала, что у нее замер ребенок внутри, как полилась кровь по ногам и что она резко обернулась на дочку, а та запрокинула голову назад и у нее начали расширяться значки. Ну как можно такое рассказывать, если ты этого не пережила?»
Светлана попросила Таню остаться с ней на ночь и будить ее, потому что она не может оставаться одна со своими кошмарами.
Таня сидела в гостиной, смотрела YouTube, и каждые два часа или чаще из комнаты раздавались истошные крики: «Доченька, не покидай меня, это я виновата!»
По словам Тани, это продолжалось где-то до 8 утра. Потом она уехала домой, а позже увидела сообщение от Светланы: «Татьяна, простите! Мне до сих пор так неловко. Это первая ночь, когда я смогла хоть немного поспать. Вы такая добрая и замечательная, спасибо».
Таня посоветовала ей найти психотерапевта, и скоро он появился.
Часть 4. Таня, дружба и рак
Светлана и Таня продолжали общаться и даже подружились. Таня говорит, что ей стало ее жалко. В какой-то момент Светлана сказала, что нашла хорошего психотерапевта, который готов с ней работать, но у него было условие — необходимо было, чтобы с ней кто-то жил.
«Мне показалось это логичным, и я сказала, что поживу с ней, но не больше месяца. И вот я месяц у нее жила, каждую ночь у нее были эти кошмары, когда я не спала и ходила будить ее. Параллельно она якобы проходила терапию».
Когда месяц подходил к концу, Тане написал психотерапевт Светланы с просьбой остаться с ней еще на месяц:
«Татьяна, вы живете со Светой. Она скрытная и не сообщает мне ничего. Я очень хочу проработать эту травму, помогите мне, пожалуйста. Это очень сложная травма, и ее сложно обрабатывать. Понимаю, что это не ваше дело, но спасибо вам за это, вы возвращаете мне веру в человечество».
Таня прожила со Светланой еще месяц, после чего якобы повесился ее брат (который жив и сейчас). Кошмары возобновились, а потом начался рак. На тот момент Таня жила с ней уже четыре месяца:
«Я была очень погружена в эту историю и верила в нее. Все мои друзья, которые приходили ко мне, общались со Светой, она производила на всех потрясающее впечатление: какая она умная, потрясающая, какая она сильная, как она борется, как жаль, что с ней такое произошло, что мы бы, наверное, на ее месте не справились. И друзья меня поддерживали, что я такая молодец и забочусь о левом человеке».
Однажды Светлана ей сказала, что решила завести ребенка и сделала ЭКО. Ранее она упоминала, что надеется, что после ЭКО у нее не разовьется рак.
Через месяц после того, как она якобы сделала ЭКО, Светлана сообщила, что у нее рак.
«Рак был абсолютно адский. Она начала ходить на жесткую химиотерапию, от которой у нее начался полиневрит, когда болит абсолютно все. Люди с полиневритом обычно убивают себя во время химиотерапии. И она с адскими болями и криками постоянно падала в обмороки, было непроизвольное мочеиспускание, иногда я приходила, когда она лежала в крови, у нее были порванные вены от химиотерапии. У нее были огромные некрозы, прямо куски сгнившей плоти. При мне от боли она сломала себе палец — взяла мизинец и переломила его пополам».
Потом оказалось, что Светлана сама вливала себе под кожу хлорид кальция, чтобы все это выглядело, как будто она действительно проходит химиотерапию.
Пока подруга «болела», с Таней переписывалось большое количество людей из окружения Светланы — и психотерапевт, и онколог Лиза, и другие. Они писали: «Таня, бросьте ее, вам это не надо. Такие, как она, умирают одни, их семьи бросают». Таня не слушала и продолжала жить со Светой и помогать ей. И психотерапевт, и онколог были Светланой.
«Были моменты, когда мне приходилось круглосуточно ухаживать за Светой, потому что было ощущение, что если ее оставить хотя бы на пару часов, то она сдохнет».
До «рака» Светлана ездила во Владивосток. Как она сказала Тане, надо было «отсидеть неделю за раскрытие какой-то врачебной тайны». В Петербург она вернулась вся избитая.
«И это не был грим, у нее были кровоподтеки, фингал, нос разбит, левая рука была просто в мясо, будто катком проехались по ней. Я говорю: „Что случилось?“ — а она: „Я не подружилась с сокамерницами, потому что они постоянно насиловали 15-летнюю девочку, которую звали Лена, а я решила спасти ее, за что меня избили“. Когда Света признавалась во всем, она потом сказала, что сама себя избивала, чтобы я ей поверила».
С этой «Леной» Таня долго переписывалась. Девушка рассказывала ей, как она благодарна Свете за спасение, как она мечтает бросить наркотики и чтобы Света стала ее мамой. Лены тоже не существует, это тоже была Света.
Танин круг общения сузился до трех близких человек, которые тоже верили Свете, — ее парень, ее друг Федя и менеджер Аня. Из-за необходимости ухаживать за Светой Таня не могла выйти из дома, отменяла некоторые свои концерты.
«Я выходила из дома, и мне сразу писали: „Таня, она помрет сейчас. Побудьте с ней хотя бы немного“. Друзья в какой-то момент не могли выдерживать гнетущую атмосферу в квартире, и в течение трех месяцев у меня было окружение исключительно из персонажей Светы».
Сама Таня ходила к психологу, чтобы как-то справляться. Психолог тоже верил во все, что происходило в жизни Светы, а значит и Тани. Тем временем постепенно, живя со Светой, она стала чувствовать себя плохо. У Тани тяжелая аллергия на рыбу, морепродукты, водоросли, и даже от капли рыбьего жира у нее может начаться отек Квинке.
«Когда я жила со Светой, у меня были приступы отека, которые начинались утром непонятно от чего. Я просыпалась с ощущением, что какой-то кусок в горле застрял — набухал язык, вылезали глаза из орбит, и Света очень героически спасала мне жизнь, бросаясь к своей тумбочке и доставая преднизолон и адреналин. Я не знаю, что они делали у нее в тумбочке, я думала, что они ей самой нужны. Рыбу я не ела, а чтобы вызвать отек Квинке, мне достаточно капнуть рыбьего жира в нос, когда я сплю».
Света объясняла Танины отеки Квинке тем, что у нее язвенный колит, из-за чего белки плохо расщепляются. Когда Таня спросила у проктолога сейчас об этом, тот сказал, что это невозможно, от этого не бывает отека Квинке.
Таня уверена, что Света не хотела ее убивать, но хотела привязать к себе тем, что спасает ей жизнь.
Часть 5. ФСБ и эмиграция
До войны Таня упоминала, что хотела бы поступить в университет в Берлине, что неплохо было бы когда-нибудь жить в Европе, но планов уезжать в ближайшее время у нее не было. На дне рождения Светы Таня познакомилась с Яном. Он работал в ФСБ.
Света выдумывала невероятные истории про их взаимоотношения, про то, какие они замечательные друзья и как он ей помогал. Таня стала переписываться с Яном, они подружились. Он рассказывал, что терпеть не может органы и ФСБ, что 90% сотрудников ненавидят Путина, но у всех семьи, и что они стараются не брать политические дела.
«В общем, налила мне говна в ушли и наговорила то, что я хотела услышать. Кстати, стоит ли говорить, что общалась я не с Яном, а со Светой? Общение с реальным Яном закончилось в день нашего знакомства с ним».
Когда начались преследования стендап-комиков, Таня обратилась к Яну. Ей было страшно, она участвовала в «Большом микрофоне», на который ходили эшники (сотрудники Управления по противодействию экстремизму) со своими камерами. Она спросила, не преследуют ли ее. «Ян» писал: «Да, к тебе ходят, но пока никаких вопросов нет. Если вдруг под тебя начнут копать, то я сразу сообщу».
Когда начала накаляться ситуация в России и когда войска стянулись к границе с Украиной, Таня начала активно высказываться против войны в соцсетях. За день или два до войны Таню разбудила Света с криками: «Таня, вставай немедленно! Тебе надо уехать из России сегодня, за тобой пришли». В этот же момент пришло сообщение от Яна: «Таня, ты в опасности. Ты должна покинуть Россию в течение суток, они дали тебе сутки. Собирай любые вещи и уезжай».
«В тот же день я побежала к бабушке, которая жила недалеко от нас, сообщить, что я отправляюсь в вынужденную эмиграцию. Мы взяли самолет в Стамбул в тот же день. Я уехала без телефона и вообще безо всего, чтобы меня не преследовали».
Все Танины друзья поверили в преследование. По ее словам, приехал лучший друг, примчался парень, и все они вечером рыдали под ДДТ. Ни у кого не возникло вопроса, что это может быть ложью.
Таня прилетела в Стамбул, сняла маленькую комнатку в хостеле, и через два дня началась война: «Есть ощущение, что реальность сама подстраивалась под Светины легенды».
«Есть ощущение, что реальность сама подстраивалась под Светины легенды»
У парня Тани Миши не было загранпаспорта, поэтому он не мог прилететь в Стамбул, но мог в Армению, и они со Светой выехали в Ереван. Таня прилетела к ним через пару дней. ФСБ-шник Ян, по легенде, сбежал в посольство Финляндии, когда началась война, сидел там, пил и кричал: «Как мы могли это допустить? Мне нет прощения, никогда не просит меня мой народ, что я работал на это государство». Таня утешала его в переписке.
Спустя некоторое время после переезда в Армению Света сказала, что ее вызывали в полицию — якобы она была свидетелем какого-то преступления. Она пошла в полицию, сказала, что у нее забрали телефон, она только успела написать адвокату и Тане: «Тебя ищут».
Таня была все еще напугана преследованием, поэтому ушла из дома. Позже Миша написал ей: «Таня, менты приехали».
«Мы думаем, что Света написала какой-то донос, но менты вели себя отвратительно, начали орать, что выбьют двери. Миша через окно их спрашивал, кто они, говорил, что они не имеют право это делать, на что ему говорили: „Да какие права? Это Армения, у тебя тут нет прав, только в России у тебя права“. Ужасно себя вели. Запихали его в машину, угрожали, увезли в отделение и держали там несколько часов. Мы до сих пор не знаем, что это было, но я почти уверена, что это была Света».
В беседе с The Insider Светлана отрицала свою причастность к этому случаю:
«К той истории, когда нас вызывали в полицию и в чем-то обвиняли, — я не имею отношения, просто так совпало. Это я никак не инициировала, никак не контролировала, просто совпадение».
Таня с Мишей улетели в Турцию, а Света присоединилась к ним позже (ждала оформления загранпаспорта).
Часть 6. Бабушка
Когда Таня решила уехать из России, для ее бабушки это стало большим ударом. У Тани дома остались ключи от бабушкиной квартиры: они всегда лежали на случай, если бабушке станет плохо, чтобы та могла позвонить и Таня пришла бы и могла открыть дверь.
«Моя бабушка была абсолютно здоровая, бодрая, веселая. У нас вообще все женщины были долгожителями — моя прабабушка умерла в 95 лет, старшая сестра бабушки жива, и бабушка была очень подвижная, у нее не было никаких проблем с ногами или суставами, вообще ничего, просто очень бодрая бабушка, которая в шесть утра за автобусами гоняется».
Она позвонила Тане за день до смерти, голос был здоровый. Просила, чтобы кто-нибудь занес ей ключи, которые остались в Таниной квартире. Сделать это вызвалась Света, которая тогда еще была в России.
Она взяла ключи, пошла к Таниной бабушке и сообщила Тане, что нашла ее труп.
«Я была абсолютно убита горем, я кричала: „Что с ней случилось?“ — потому что мы только что с ней общались. Света мне сказала: „Таня, ей за 80 лет, люди умирают“. Звучало логично, конечно. Я спросила: „Как она умерла? Инсульт был или что?“ — на что Света ответила: „Нет, она просто делала блинчики, упала и вот лежит“».
Света стала звонить в полицию и скорую, искала документы и, помимо документов, нашла деньги, — около 6 тысяч евро. Они пропали. Позже Света призналась, что взяла их. В разговоре с The Insider она объяснила это тем, что думала, что никто не заметит пропажу.
Таня подозревает Свету в убийстве бабушки:
«Она анестезиолог, у нее в тумбочке была куча сильных препаратов, типа пропофола, которые без рецепта не купить, и я всегда думала, что это какие-то ее препараты, которые ей нужны для лечения рака или для снятия боли».
Позже Таня связалась с бывшими коллегами Светланы, те сказали, что она воровала лекарства, за что ее часто увольняли. Кстати, коллеги-врачи тоже верили Свете и даже собирали деньги на лечение ее несуществующего рака.
Иллюстрация сделана нейросетью Midijourney
Сама Света утверждает в разговоре с The Insider, что Таниной бабушке она никак не навредила:
«Когда я приехала в Петербург из-за того, что мне пес погрыз паспорт, который надо было восстанавливать, я зашла к ней и нашла ее мертвой. Я никаким способом этому не способствовала вообще».
После смерти бабушки Света приехала к Тане и утешала ее.
«Я плакала сутками, потому что моя последняя встреча с бабушкой была, когда я уезжала. Бабушка рыдала, и я рыдала, и бабушка сказала: „Пообещай мне, что мы увидимся“, и я ей говорила, что все будет хорошо. Света знала всю эту историю. Конечно, я подозреваю ее в убийстве. „Я не могла убить ее, как ты себе это представляешь?“ — говорит она. Но при этом можно грабить мертвого человека, а потом приезжать и смотреть в глаза внучке и утешать ее».
Часть 7. Разоблачение
Спустя пару дней после переезда в Турцию Таня получила большое письмо от своей мамы. Раньше они почти не общались: мама осуждала привязанность Тани к Светлане и относилась к ней настороженно.
В письме она писала, что понимает, что это сообщение может закончить общение с Таней навсегда, но она должна сказать, что подозревает Свету в аферизме, в убийстве и ограблении бабушки. Она просила проверить каждый документ Светы, каждый перевод и вообще все, что можно проверить.
«Я начала на маму орать: „Да как ты смеешь! Света — святой человек, столько для меня сделала!“ Дело в том, что где-то на второй год нашей жизни Света убедила меня и все окружение, что это не я живу со Светой из-за того, что у нее постоянный рак и психотерапия, а это она со мной живет, потому что заботится обо мне».
Однако Таня пообещала маме, что проверит Светины документы, после чего их общение с мамой закончится навсегда.
Сама Света говорит, что на тот момент у Тани уже были подозрения, потому что все усложнялось:
«Я говорила, что оплатила обучение в Греции, что я купила там дом, — это все требовало документального подтверждения, которого не было. Сначала возникает фантазия, а потом мысли о том, что с ней делать».
После прибытия в Турцию Света сказала, что у нее снова метастазы в легких, ей осталось жить где-то год. Как только она прилетела, Таня с Мишей попросили у нее снимки легких и вообще все ее документы. Светлана оскорбилась и сказала, что скоро они все пойдут делать ВНЖ и тогда можно будет посмотреть все выписки со счетов и другие документы.
«Она давила на то, что мы, такие сволочи, подозреваем ее и верим моей маме, которая просто завидует, что у нас со Светой такие отношения. Мама бросила меня в детстве, я до 8 лет жила с бабушкой, и Света умело это использовала в своих манипуляциях».
Спустя два дня Таня с Мишей поняли, что они все еще не видели ни одной бумаги от Светланы.
«Я сказала: „Света, ты говорила, что у тебя в телефоне снимок метастазов в легких“. Она говорит: „Ты что? Ты понимаешь, насколько это личное?“ — „Света, я тебя доставала из крови и мочи бесконечно, какое это личное? Покажи мне один чертов снимок, чтобы я успокоилась“».
Она начала плакать, а у Тани, по ее словам, отключились эмоции. Таня пошла покурить на балкон и оттуда смотрела, как Света ищет снимок в телефоне. На самом деле снимок она не искала, а просто перелистывала экраны телефона. Таня вышла из себя, начала на нее кричать. Света обещала показать снимок, как только вернется из туалета.
В этот момент, как вспоминает Таня, до них с Мишей начало доходить, что никакого снимка нет и рака, кажется, тоже.
«Миша пошел посмотреть, что со Светой, а там картина маслом: лежит Света на полу, у нее руки, ноги, простыни и половина ванной измазано калом и кровью. И вот она лежит среди этой картины Пикассо, благостно умирает».
Когда Таня решила вызвать скорую, Светлана быстро пришла в себя, помылась, и разговор продолжился. «В какой-то момент я уже понимала, что предъявлять нечего, аргументы закончились, и я просто все рассказала», — вспоминает она в беседе с The Insider.
Она все еще не хотела показывать ни документов, ни снимков. Тогда Таня взяла свой телефон и начала звонить по очереди всем Светиным «друзьям».
«Я набираю онколога Лизу (которая якобы умерла и которую мы все оплакивали), и у Светы в руке звонит телефон».
После этого Света согласилась рассказать правду. Таня включила запись, фрагмент которой позже выложила у себя в твиттере.
Три года я жила со Светланой Владимировной Богачёвой. Спасала ее от рака, переписывалась с ее врачами, психологами. ФСБшник, с которым я знакома - оказывается не общался со мной. Это была Света. В РФ меня НЕ искали!
Простите, это тред. Я три года жила с аферистом-шизофреником
— Таня Щукина (@tanchaizer)
«Это было жутко, она говорила очень ровным голосом, вообще без эмоций. И это Света — которая чуть что бьется в истерике. А тут у нее как будто все мышцы расслабились, с нее стекла маска. Она сидела и жутко-жутко говорила правду».
По словам Тани, Светлана не призналась в вещах, за которые потенциально ей может грозить уголовное преследование: в убийстве бабушки, в том, что вызывала у Тани отеки Квинке, в том, что общалась с ней от лица представителей ФСБ.
The Insider впервые публикует полную версию признания Светланы.
Полная версия признания Светланы Богачевой
«Даже после ее признания у меня включился мой синдром спасателя. Я начала кричать: „Я хочу разозлиться, но не могу, потому что ты больной человек!“ Как можно злиться на больного человека? Я сказала Свете, что найду ей маленький домик на отшибе в Турции, что сниму ей квартирку, достану галоперидол и оплачу психиатра, что все у нее будет хорошо, что я отберу у нее всю технику и буду следить, чтобы она жила тихой жизнью, чтобы она работала по медицинским статьям, но через меня, чтобы нигде не завираться. Но Миша сидел со злым лицом и сказал в итоге: „Нет, Таня, этого не будет“.
Мне кажется, это было отрицание того, что со мной могли так поступить. Мне было легче поверить, что человек тяжело болен и что ей нужна помощь, чем что меня лишили трех лет жизни таким обманом».
Миша считал, что Светлана опасна, и настоял, чтобы она ушла.
«Мы дали ей деньги и проездной, чтобы она могла доехать до какого-то посольства, и выставили ее за дверь».
Таня подготовила тред о том, что Света обманывала ее три года, и выложила его в твиттере. Она не ожидала, что история станет такой громкой, изначально она предназначалась для людей, которые следили за Таниной жизнью и знали о Свете.
«Это здорово, что так получилось в итоге, потому что меньше людей попадутся на подобное мошенничество и меньше людей потеряют три года своей жизни на спасение тех, кто в этом не нуждается».
Спустя несколько дней Таня написала, что у Светланы был доступ ко всем ее счетам. Света помогала Тане не забывать оплачивать кредит, следила за тем, чтобы все госпошлины и услуги были оплачены. Когда Таня восстановила доступ, оказалось, что на одном из счетов задолженность почти в 600 тысяч рублей.
«Когда надо было убегать из России, она велела мне удалить банковские приложения с телефона, потому что по ним очень легко вычислить местоположение, а меня якобы ищут. Мне стало страшно, я в это поверила».
Все деньги Света тратила на реализацию своих фантазий: покупала фальшивые телефонные номера, сами телефоны, отправляла подарки и цветы самой себе.
Часть 8. Как она это делала
Света имитировала свои болезни и сочиняла истории виртуозно. По словам Тани, все ей верили.
«Когда у тебя на коленях будет рыдать человек, который потерял дочь в страшной аварии, вряд ли ты скажешь: „Так, а покажи-ка свидетельство о смерти“. Или когда он приходит и говорит: „У меня рак“ — и при этом у него гниет половина тела от химиотерапии, не приходит в голову спросить, настоящий ли это некроз или галлюцинация.
Я жила три года в абсолютно аду, вытаскивая ее из каких-то кошмарных состояний. Она имитировала неконтролируемое мочеиспускание, могла проткнуть себе нос ножом, чтобы были лужи крови везде, капала себе в глаз атропин, чтобы один зрачок расплылся и было ощущение, будто у нее инсульт. Так как она врач, она знала, как это все имитировать».
Что касается вымышленных персонажей, Таня до сих пор до конца не понимает, как Светлане удавалось так долго общаться с ней от лица такого количества людей и не попасться:
«Она умудрялась во время нашей жизни в России полностью вырубаться с недержанием мочи и кровью из носа, и при этом я одновременно переписывалась с ее врачом и психотерапевтом в ужасе от того, что она сейчас у меня сдохнет прямо тут, и они мне отвечали. Может, она умудрялась это писать, когда я отходила за тряпками или за водой. Я до сих не могу поверить в это. Я не знаю, настоящая ли собака у нас, может, это тоже Света».
«Я не знаю, настоящая ли собака у нас, может, это тоже Света»
Таня считает Свету очень умным человеком. Она уверена, что та действовала с холодным расчетом, и ни в какую привязанность и любовь с ее стороны не верит. Когда все выяснилось и Таня вынесла эту историю в твиттер, ей написали хакеры, которые вскрыли некоторые Светины пароли. Один из них был «Gartman» — это ученый, который работал с философией бессознательного.
«Она прямо изучала, как работать с бессознательным людей, какой-то преступный начитанный элемент».
Таня говорит, что ей удалось найти старые Светины документы. Оказалось, что суд уже признал ее невменяемой и она отрабатывала 800 тысяч рублей на общественных работах. Также у нее было уголовное дело в Кавалерове, которое ранее упоминала сама Светлана. Однако это дело не закрыто — Светлана просто исчезла.
Таня планирует добиваться уголовного наказания для нее:
«У меня есть как минимум признание того, что она обокрала квартиру мертвого человека. Я не смогу доказать, что она кучу денег у нас украла, потому что мы сами, дебилы, ей денег дали, но ее можно посадить, и я буду пытаться, потому что она опасна для общества. Если я смогу вернуться в Россию, в первую очередь я пойду на могилу к бабушке и буду просить прощения».
Часть 9. Тот самый Мюнхгаузен
По словам Светы, она понимает желание Тани и Миши написать на нее заявление в полицию, но продолжает настаивать, что она не аферистка, а просто больной человек:
«Это будут логичные действия с их стороны. Ну, я очень бестолковая аферистка. Единственное, что я получала и ради чего это затевалось, — это эмоции. Я получала заботу. Я всегда хотела, чтобы меня любили, чтобы обо мне заботились. У меня с детства в голове эта странная вещь: такая, какая я есть, я никому не интересна, и поэтому надо придумать другого человека. Я тратила много денег на это, и по итогу у меня ничего нет — ни имущества дорогого, ни недвижимости. Все, что у меня есть, ограничено одним чемоданом. Мне некуда вернуться».
«У меня с детства в голове эта странная вещь: такая, какая я есть, я никому не интересна, и поэтому надо придумать другого человека»
Сейчас Светлана находится в Турции и ищет удаленную работу. С временным жильем ей помогли люди, которые занимаются поддержкой соотечественников.
По словам опрошенных The Insider психиатров, случай Светланы Богачевой — типичное проявление синдрома Мюнхгаузена. Люди, страдающие этим расстройством (в МКБ-10 обозначается кодом F68), испытывают паталогическую потребность во внимании и заботе и ради этого постоянно выдумывают истории, а также зачастую вредят себе (иногда с элементами мазохизма) или имитируют болезни, чтобы оказаться в больнице. Их мотивация настолько сильна, что зачастую они наносят серьезный вред своему здоровью, лишь бы получить внимание. Многие страдающие синдромом Мюнхгаузена были лишены в детстве родительского внимания или подвергались насилию, многие в детстве тяжело болели и в больнице ощутили на себе удовольствие от заботы и внимания, которого им не хватало. Вырастая они обычно неспособны создать семью, редко долго удерживаются на какой-то работе, а если все-таки устраиваются, то предпочитают работать в сфере здравоохранения.
Пациенты с синдромом Мюнхгаузена из-за детских психологических травм испытывают кризис самоидентификации и часто «создают» личности, становясь искусными манипуляторами и тем самым возвращая уверенность в себе. Симулируя болезнь, они предпочитают редкие, тяжелые и интригующие случаи и выдают себя за профессиональных спортсменов, ректоров зарубежных университетов и летчиков. Часто они создают себе образ людей, посвятивших свою жизнь какому-то благородному делу — например, лечению детей, эвакуированных из горячих точек, — чтобы вызвать эмпатию и уважение окружающих.
Известного лечения синдрома Мюнхгаузена не существует.
