«Ситуация хуже катастрофы»: крик боли и отчаяния агрария о судьбе сельского хозяйства в России - «Новости бизнеса»

От обильного урожая радости у фермеров мало

Евгений Софийчук / NGS55.RU

Сельское хозяйство — одна из самых проблемных отраслей экономики страны. Здесь каждый год возникают неурядицы: то засуха, то проливные дожди, то неурожай, то, наоборот, обильный урожай. Этот год не исключение. Рекордный за 25 лет объем зерна аграрии не успели собрать до снега, а то, что все-таки оказалось в закромах, теперь непонятно, куда сбывать: цены на пшеницу смешные.

Своим видением положения дел в сельском хозяйстве региона с NGS55.RU поделился заместитель руководителя агрохолдинга «Сибирь» (Одесский район) Сергей Соловьев. Далее — его колонка от первого лица.

«Мелкие крестьянско-фермерские хозяйства исчезнут»

Куда девать урожай, фермеры не знают

Евгений Софийчук / NGS55.RU

Этот год будет во многом показательным для всего сельского хозяйства. Совершенно непонятно, куда девать столько зерна. Внутренний рынок просто перенасыщен. Ни на юг, ни на север оно ехать не может — либо только в сторону Китая, либо в европейскую часть страны. Элеваторы забиты и уже отказываются принимать урожай. Причем на них мертвым грузом лежит зерно интервенционного фонда, которое занимает 25% емкостей.

Никого не волнует, что фермерам нужно рассчитываться по кредитам, платить зарплату, оплачивать электроэнергию и другие расходы. Поэтому четко прослеживается динамика закрытия КФХ и распродажи имущества. Я считаю, что выживут сильнейшие, а мелкие крестьянско-фермерские хозяйства исчезнут.

Хранить собранное зачастую негде

Сергей Энквист / NGS55.RU

А всё во многом потому, что в нашей отрасли нет стабильности. Что было еще 4–5 лет назад? Пшеница стоила до 18 тысяч за тонну, тогда были другие цены на ГСМ, электричество, зарплаты ниже были. И что мы видим сейчас? Цены на пшеницу рухнули до 10 тысяч рублей за тонну, горох в два раза в цене обвалился, чечевица в два с лишним раза стала дешевле — вот вам и маржинальные культуры, на которые нам советовали переходить. Посеяли лен — на него вроде бы цена была.

Но один завод по переработке в стране открылся, ввели пошлины, и цена на лен тоже рухнула. Или взять ту же картошку. В прошлом сезоне ее стоимость доходила до 100 рублей за килограмм. Сейчас — 8 рублей, и это еще с НДС. Как в таких условиях инвестировать в производство?

«Трехкратная накрутка»

За это же время в разы стала дороже агрохимия, электричество на 25% выросло в стоимости. Поставщики взвинтили цены на запчасти в 2–3 раза по сравнению с европейской частью страны. Почему на это никто не обращает внимания и никто не регулирует? А на нас, наоборот, еще и вешают расходы, которые раньше государство покрывало: сейчас платим роялти за каждую тонну выращенных семян научно-исследовательским центрам. То есть, по сути, аграриев обязали содержать эти НИИ.

Солярка сильно подорожала, но ведь еще никто не рассказывает о том, что ГСМ попросту нет. Не бывает такого, что сегодня ты оплатил, а тебе топливо привезли на следующий день. Обычно привозят только дней через 10 после оплаты, и то в лучшем случае. Или сжиженный газ для сушки зерна: по обычной цене в 40 тысяч рублей за тонну его в любое время привезут, по льготной за 22 тысячи не дождались за всю уборку.

Накрутка на продукты доходит до 80%, говорит фермер

Перепродажи составляют до 80% стоимости товара. Приведу пример. Молоко у нас в личных подсобных хозяйствах как закупали по 25–30 рублей за литр, так и закупают. А на сколько оно за последние даже полгода подорожало в магазине? И тот же сыр — стоил 800–900 рублей за килограмм. Сегодня зашел в магазин — он стоит уже 1300 рублей. У кого остается та разница между закупочной стоимостью и ценой на полке? Свинину закупают по 180 рублей за килограмм, а в магазине она стоит 500–600 рублей. Трехкратная накрутка!

Поэтому у нас и развивается одна торговля. Сколько супермаркетов за последнее время появилось: «Пятерочки», «Магниты», «Ярче», в том числе в районах области открыли. У аграриев оборачиваемость денег один раз в год. А у ретейлеров оборот каждый месяц, хотя они и говорят, что наценка маленькая. Они купили и продали, и так 6–12 раз в год, а мы же не можем шесть раз в год вырастить урожай и «прокрутить» деньги.

Закупают молоко у аграриев по одним ценам, продают его — совершенно по другим

Евгений Софийчук/ NGS55.RU

Цены закупочные низкие на молоко, мясо. Многие на селе от разведения хозяйства отказываются. Молодежь попросту не хочет этим заниматься, а старшему поколению не по силам. Родители наши по три коровы держали, а молодежь вообще ничего не держит. Результат — в село везут молоко, хлеб, овощи, мясо. Когда такое еще было, чтобы деревня из производителя продуктов превратилась в их потребителя? Ситуация хуже катастрофы — будем теперь переходить на все покупное. Коров нет, птицы у многих нет. А фуража море, им бы кормить, но местные жители не хотят держать скот.

И это приведет к тому, что вообще на селе не останется живности. Открываются новые свинокомплексы, но у них своя земля, они сами для себя выращивают корма. Отсюда и переизбыток фуража. И куда его везти? Никуда это зерно не поедет. На новые культуры аграрии перестроиться не могут: нужны сеялки, опрыскиватели, а купить из-за низких цен на них мы не можем.

Что спасет село?

Корова на селе скоро станет редкостью

Есть ли выход из ситуации? Во-первых, нужно животноводство развивать. Только это спасет село. Во-вторых, нужно развивать внутреннюю переработку: пшеницы в водку, горох — в лизин и т. д. Тогда и будут добавленная стоимость и налоги. Мы не должны пшеницу в виде зерна продавать. Нужно торговать продукцией из него.

А у нас что происходит? Пекарня открылась, ей сразу рост электричества на 140%, вода была 120 рублей за кубометр, потом сразу подняли до 200 рублей. Это чем пекарне нужно торговать, чтобы окупить затраты? Или другой пример: мы бы хотели переработкой масличных заняться, но это направление никак не поддерживается государством, а собственных средств на ее запуск нет.

Только развитие животноводства спасет село, уверен аграрий

Сергей Энквист / NGS55.RU

И деться нам некуда: все равно будем покупать солярку, сеять, убирать, платить зарплату тоже. Пока же идет поддержка не нас, а торговцев. Осенью в Омске открыли базы снабжения, реализующие белорусскую технику. Почему у нас поддерживают не производителей техники, не переработчиков продуктов, а торговцев, которые продают произведенную не в России технику? А на «Ростсельмаше» при этом скопилось более 2500 комбайнов — распродать их не могут. Пока это будет продолжаться, мы из кризиса в сельском хозяйстве не выйдем.

Должна быть четкая стратегия развития АПК. Чтобы не просто говорили нам: «Дайте три или четыре миллиона тонн зерна», — а чтобы было понятно, что с ними будем делать. Поддерживать в долгосрочной перспективе животноводство, потому что корова за год не вырастет. Сбытовые кооперативы нужно развивать. Причем их должны организовывать крупные переработчики, которые будут брать хозяйства под свое крыло и их поддерживать.

Ждем какого-то кардинального решения, чтобы нам облегчили жизнь. Те же пошлины бы снизили, но на сегодня экспортная пошлина опять же заложена в бюджет. То есть еще три года она будет.

Смотрим сдержанно на будущее, но без иллюзий. Сейчас главное — сохранить команду и костяк коллектива. Не будем больше приобретать новую технику, но хотя бы платить достойную зарплату людям нужно. Чтобы они видели, что есть какие-то перспективы и возможности, уверенность в завтрашнем дне должна быть. Тогда и работать немного полегче станет.