"Ирак не стоит на пороге гражданской войны" - «Иностранная пресса»

Марк Семо | Libération

Хошам Дауд, антрополог и специалист по Ираку из Национального центра научных исследований (CNRS), анализирует причины мятежа в Ираке.

- Итак, в Ираке начинается шиитский мятеж?

- Ситуация драматична, но я не считаю, что Ирак стоит на пороге гражданской войны. Этот мятеж был предсказуем, так как новый административный закон о передаче власти, навязанный американцами, поставил шиитскую общину в трудное положение. Ее заставляли примириться со многими чуждыми для нее вещами, такими, как равноправие женщины, концепция гражданства, права меньшинств, представительство, основанное на политической, а не конфессиональной принадлежности. Шииты были тем более обижены, что власть, как им казалось, была почти у них в руках. Взрыв гнева произошел на фоне соперничества внутри шиитской общины с приближением 30 июня - даты передачи власти.

- Что разделяет иракских шиитов?

- В самом схематичном виде, не вдаваясь в детальный анализ партий и движений, можно сказать, что среди иракских шиитов существует два основных течения. Наиболее влиятельное из них представляют последователи Али Систани. Последний является высшим и самым уважаемым - в том числе за пределами общины - религиозным авторитетом. Он единственный, кто может в одно мгновение вывести на улицы десятки, если не сотни тысяч человек. Он также является единственным лидером, способным вести авторитетный диалог с американцами и ООН на любом ключевом этапе политического процесса. Он настаивает на необходимости скорейшего проведения выборов и восстановления Ираком реального суверенитета. Он резко критиковал Конституцию, но в конце концов признал ее, заявив: это не очень хороший текст, но лучшего пока мы иметь не можем, а потому давайте сделаем так, чтобы он работал. Он никогда не пытался остановить запущенную машину, зная, что время играет на его общину - крупнейшую в стране. Сегодня, например, он призывает к спокойствию. Тем самым он фактически дезавуирует Муктаду ас-Садра, ибо, оплакивая жертвы, он ставит на одну доску выступление сторонников ас-Садра и реакцию на него американских войск. Его влияние огромно. Присутствие его течения ощущается повсеместно в племенной среде, а также среди городского населения, в том числе в "священных городах" Неджеф и Кербела, и даже в Багдаде.

- Кого представляет Муктада ас-Садр?

- Его бастионы - это нищие окраины столицы, несколько южных городов и Куфа, по соседству со священным городом Неджефом. Это чрезвычайно радикальное движение, объединяющее бедноту из пригородов, людей с низким образованием и даже бывших баасистов. В нем участвуют как жертвы прежнего режима, так и те, кто пострадал от перемен и разочаровался в них. Муктада собирает под своими знаменами тех, кого оставили без внимания другие шиитские партии, но в любом случае он представляет меньшинство. Легитимность ему придает имя его отца, "второго мученика", убитого режимом. Однако ему мешают молодость и недостаточная образованность: в шиитской традиции возраст и знания ценятся больше всего. К тому же он известен своей подозрительностью, и некоторые люди из окружения его отца, которые шли за Муктадой поначалу, потом от него отошли.

- Играет ли Иран какую-либо роль в нынешнем кризисе?

- Разумеется, участники мятежа имеют связи в регионе, но я не думаю, что этому обстоятельству нужно придавать чрезмерное значение. Хотя власть в Тегеране неоднородна, Иран не вмешался в события настолько, чтобы это осложнило положение американцев в Ираке. Консерваторы, вернувшиеся к власти (в том числе благодаря второй войне в Заливе), напуганы ситуацией. Конфликт подчиняется прежде всего внутренней динамике. Прибегая к силовым методам в борьбе против Муктады ас-Садра, Пол Бремер знает, что может рассчитывать на негласное одобрение Али Систани и других шиитских партий: им не нравится течение, выступающее в роли фактора нестабильности в ситуации, когда в стране еще нет ни настоящей власти, ни государства.